Occult occlusion obfuscated

Похоже, он каким-то образом перенял часть твоих свойств и способностей. Это объясняет, почему ты исключен из последних минут его жизни.

Я никогда не слышал ни о чем подобном.

А такого никогда и не происходило.

Джо Холдеман, Афера Хемингуэя

Через шесть с лишним лет после выхода заключительной книги Второго Апокалипсиса ясности с третьим подциклом этой вселенной, который планировался к публикации под спойлерным названием Не-Бог, не прибавляется. Оно и неудивительно: и здоровье Бэккера (он, по-видимому, страдает неким аутоиммунным расстройством), и показатели продаж Великой Ордалии с Нечестивым Консультом даже на английском оставляют желать лучшего.

Бэккер отмечал, впрочем, что нынешний условно-промежуточный финал, явленный в Нечестивом Консульте, может считаться и окончательным — дескать, он таким его придумал еще в юности, хоть и оставил место для дальнейшего развития событий. Ладно, поверим. Правда, тут уместно вспомнить, как Фрэнка Херберта коллеги подначивали за “роялистскую повесточку” Дюниверсума, а классик отвечал, что намерен завершить цикл, показав переход мира Дюны (уже без собственно Арракиса, уничтоженного Матронами) к демократической форме правления. Нынче, после очередных гуманитарных бомбардировок, на сей раз в Йемене, понятно, что за такую форму может сойти и режим Матрон — демократия как власть демократов, без задней мысли орудующих планетоизмельчителями. Однако клиффхэнгер в Капитуле Дюны, с которым у Великой Ордалии и Нечестивого Консульта есть отчетливые параллели (истребление Ишуали и особенности размножения монахов), оставлен был еще более дразнящий, чем в Аспект-Императоре — и при жизни Херберта закрыть его не удалось.

В случае Бэккера второй подцикл и, сообразно с этим, весь Второй Апокалипсис идет по нисходящей: здесь явное отличие от Еретиков Дюны и Капитула Дюны, демонстрирующих неожиданно быстрое возвращение к форме после отвратительного Бога-Императора Дюны. Потому дожидаться Не-Бога, пожалуй, смысла и впрямь нет. И не только исподволь проступающая между строк авторская симпатия к адептам Текне и Консульту с Прародителями тому виной. (Далее неизбежны спойлеры, вы предупреждены.)

Атемпорализация Снаружи, наиболее четко проиллюстрированная судьбой подростка Анасуримбора Кельмомаса, подрывает внутреннюю связность сюжета так, как не смогла бы метафизика. В Эарве эта последняя омерзительна, но последовательна, хотя гностицизм у Бэккера порядком опошлен настойчивыми спорами с истовым католиком Толкиеном (инклинги даже Стэплдона за Создателя звёзд норовили определить в дьяволопоклонники) и объеден молью назойливого элиминативного материализма.

Однако вневременная природа Снаружи в сочетании с итоговой засолкой Анасуримбора Келлхуса лишают всякого смысла большую часть сюжетных линий Аспект-Императора, кроме отменной иштеребинтской. (Сравнимые эмоции испытываешь от знакомства с романным первоисточником блистательных Девятых врат.) Я с удовольствием обменял бы львиную долю похождений Аккамяна и Мимары (купно с анабасисом ведомой на заклание Ордалии) на бонусные баллы по нелюдской истории и культуре.

Рассмотрим с этой позиции — дюнообразного пространственно-временного червя — недостатки сюжетной архитектуры Аспект-Императора. В дальнейшем я не стану ворчать на непомерно расплодившееся по страницам второго подцикла гуро, но и его вполне достаточно, чтобы отказаться от знакомства с дальнейшими работами, буде такие воспоследуют, или даже остановиться на первых пяти томах, посередине Аспект-Императора.

Когда Кельмомаса, родившегося человеком (конечно, с примесью дунианских генов), заталкивают в Саркофаг на Ковчеге, данный акт влияет на все пространство-время сразу: он не только стал Не-Богом, но и, по совершении инокуляции, всегда был им и всегда будет им, до следующего квантового изменения реальности —которое не гарантируется, ведь Пика Солнца, срубившая один из Рогов Голготтерата, куда-то завалилась вместе со своим блоком питания.

Более того, учитывая, что Нау-Кайюти, вероятно, был сыном Сесватхи, мы приходим к парадоксальному выводу: лишь версия Не-Бога, запущенная на “элементной базе” Кельмомаса, в действительности может считаться полностью пригодной для “сертификации” философского зомби. Первая же, созданная четыре с лишним тысячи лет назад, оказывается не более чем сюжетным дополнением, по ошибке “выставленным в продажу” допрежь ухода основной игры “на золото”.

Стратегия инхороев и Консульта, которой, похоже, всерьез сочувствует Бэккер, достойна в лучшем случае определения наивной, несмотря на успешный (пере)запуск Не-Бога, подтверждаемый и пришествием новых Лет Колыбели.

Не придется ли постоянно подрезать прирастающее население планеты (про Эанну мы, кстати, до сих пор не знаем почти ничего), удерживая его под планкой 144 000?

А как насчет иных миров —разве изменится положение на них, включая планеты Прародителей, от эарванского запечатывания?

А что помешает Нулевому Богу, чье Око Судии взирает через Мимару, подкорректировать законы (мета)физики после Большого Разрыва или Большого Сжатия, как в ситуации с “внезапным изменением” массоэнергетической плотности к удаче Дрейка Мерлина и Анастасии Верлих?

На месте Бэккера я не впутывался бы в капкан атемпоральности — все-таки Второй Апокалипсис не чистое гримдарк-фэнтези, но гибридное произведение, обязанное в известных разумных пределах опираться на установления НФ и космооперы. Так, основной причиной колоссальных разрушений на Древнем Севере при падении Ковчега послужило сбойнувшее поле инерциальной регуляции.

Если Не-Бог и Консульт заморят Сотню голодом, значит, в силу условия атемпоральности Сотни Снаружи не существовало никогда?

Но это совсем не мешает павшим в боях Второго Апокалипсиса попадать в соответствующие послежизни покровительствующих им богов, к примеру, Гильгаола.

Воин Доброй Удачи уверенно продвигался к успеху, но Кельмомас (невидимый для Ятвер и Айокли) ему в этом помешал, и когда такое произошло, реальность для Сотни скачком изменилась: планы Ятвер переключены на Сорвила — и всегда были с ним связаны, так всегда должно было произойти, — причем сама Ятвер в этом обстоятельстве отчет себе не отдает, она (и остальные Сто Богов) приписывают все макабрические странности Первого Апокалипсиса и Великой Ордалии деяниям смертных.

Возьмись же я за эту работу на условиях срабатывания капкана, подчеркнул бы, что Ятвер забирает душу Сорвила себе, уже зная, что Келлхуса “засолили” в будущем относительно данного момента, и относит этот результат к действиям Сорвила — ее ведь интересует лишь конечный результат, а в отсутствие понимания природы Кельмомаса она наблюдает только смерть Келлхуса.

Я бы предположил, что на Эарве противоборствуют разные интерпретации квантовой механики: копенгагенская с многомировой/согласованных историй — или, например, супердетерминистской.

Если в игре именно последняя, то, думается, даже Не-Бог устрашился бы диалогов по Skype с уродливой вселенной Сабины Хоссенфельдер.

Бэккер следом за Деннетом и супругами Чёрчлэндами заявляет, что «мозг мыслит, следовательно, существую Я», торжественно преподнося это как смертельное для культуры откровение, предпосылку коллапса гуманизма в отсутствие универсалий. Как сказали бы сотрудники Бюро Омнивселенской Корректировки Событий, после конца света все дозволено.

Хорошо, допустим на миг, что Бэккер правильно расставил фигуры в своей нейропатовой партии сезона охоты на снарка; Я, пишущий эти строки, чуть удивлённо пожимаю плечами — и что с того?Интенциональность нельзя подорвать, не прибегая к аргументам, неявно задействующим инструментарий интенциональности.

Далее, нет абсолютно ничего трагичного в антинигилистическом предпочтении, какое может быть отдано роскошной барочной иллюзии перед истиной, парализующей чревоморным минимализмом творческую жилку. Выражаясь словами Ингрид Кавен у Жана-Жака Шуля: “Нью-Йорк — это катастрофа, но какая красивая”. Если под страхом смертной казни не получается припомнить собственное рождение, можно утешиться тем, что Лев Ландау совсем не помнил себя не умеющим дифференцировать и интегрировать.

Куда критичнее встать не с той ноги, если ты сороконожка, а не человек или нелюдь.

Когда поднялся бурный ветер от севера, бывает спасительна любая иллюзия, до какой ты можешь дотянуться — Внутри и Снаружи.

Сравнительно недавно, в год великорусского дефолта Федеральной Империи, человечество еще не подозревало, что Вселенная расширяется не просто так, а с ускорением, безжалостно разрывающим все гравитационно-несвязанные мечты и надежды. Вполне возможно, что вы помните себя существующими ранее этого открытия.

Однако уже сейчас, четверть века спустя (а не четыре с лишним тысячи лет), головная боль, вызванная расхождением определяемых разными способами параметров Хаббла, принуждает задуматься, а так ли темна энергия в галактических облацех — и не многовато ли все же эпициклов в модели ΛCDM.

В конце концов, если вам слышатся молитвы на идиш под полом, вы не обязательно чокнутый конспиролог. Просто современная земная цивилизация основана на резкой асимметрии представлений о должном и болезненном: допускается возносить молитвы своим богам, но если они вам отвечают, рекомендуется насторожиться.