Keeping motievated

Ларри Нивен, Джерри Пурнелл, Хватательная рука (The Gripping Hand, 1993)

После моего корреспондента Джерри Пурнелла, которому в последние годы жизни здоровье (а также обновления Window$ на Surface Book, которые он почему-то избегал отключать) явно мешало работать над беллетристикой, остался ворох черновиков, и приглашенные наследниками коллеги выпекли на их основе аж три книги.

Увы, качество этих сиквелов не всегда сравнимо даже с Хватательной рукой, получавшей неоднозначные отзывы как в англосфере, так и в Рунете. Достаточно сказать, что на весь спартанско-мошкитский цикл, включающий ближние приквелы и сиквелы Мошки в зенице Господней, упоминания земных политиков и исторических деятелей XX-XXI вв. можно сосчитать по пальцам, не снимая сапог-скороходов со встроенными двигателями Олдерсона-Шойера (Пурнелл пылал энтузиазмом относительно перспектив EmDrive); навскидку же вспоминаются лишь Макартур и Ленин, в честь которых названы корабли, направленные в систему Мошки. В принципе, с поправкой на демонстративный консерватизм Второй Империи Человека это терпимо даже для 3017 года: нарекают же сейчас федерально-имперские АПЛ в честь Владимира Мономаха и прочих политиков тысячелетней выдержки.

А вот в Полке Фалькенберга Стива Карра мы уже находим, пускай и мимолетные, нападки на… Трампа, без которых книгу, видимо, просто не пропустили бы в печать. Не совсем ясно, впрочем, как шпрехшталмейстер Четырехмильного цирка на этой времялинии вообще ухитрился построить политическую карьеру, если точка бифуркации с нашим вариантом реальности у нее еще в 1993-м.

Излишне говорить, что на фоне продуктов, премируемых штатовским коммьюнити после Охоты на Грустных Щенков (приятные исключения очень редки), Хватательная рука (в другом варианте названия — Крепостной ров вокруг Зеницы Мёрчисона) и вовсе покажется потерянной классикой жанра на манер Машины Трансценденции, Трансгалактики или Трансформации.

Наверное, это и правильно. Просто Хватательная рука, в отличие от безукоризненной Мошки в зенице Господней (и в заметно большем сходстве с Сепаратистами Дженни Пурнелл), — не о Первом Контакте, а о том, как расхлебывать его последствия.

Технологии сиквела несколько приближены к современности, пусть и менее радикально, чем в Психоисторическом кризисе или Громовой птице, женщин в сюжете стало аж три вместо одинешенькой Салли Фаулер, и сексапильная журналистка Джойс Мэй-Лин Трухильо свой репортаж заливает на имперский новостной портал, а не печатает на бумаге, которую потом надо засунуть в гиперкапсулу и послать попутным спейсфайтером на Спарту. Иные технологические аспекты классического сеттинга Мошки, однако, нынче воспринимаются как мрачное пророчество: карманные компьютеры при работе не жужжат вентиляторами, зато без пауэрбанка на проводе и впрямь долго не живут.

Добавлено много демиургических подробностей о физике гиперперехода в модели Олдерсона и формировании новых Прыжковых Точек. Следует внимательно отнестись к этим фрагментам, в них ключ к пониманию основной политической интриги романа, связанной с мошкитами. Сдвиг Точки Безумного Эдди, охранявшейся имперским флотом, представляет смертельную угрозу для человечества: что, если разрозненным обломкам дюжины враждующих на Мошке-Прим чужацких государств удастся ускользнуть из системы?

Империя большую часть трех десятилетий убеждала разбросанных по сотне миров подданных, что само их выживание зависит от Мошкитской Блокады. Но если бы на весь людской космос разнеслась сенсационная весть, что теперь любое выживание частично обеспечивается верностью самих мошкитов подписанным соглашениям, реакцию широких масс предвидеть нетрудно.

И еще неизвестно, что покажется страшней — войны с сауронскими сверхлюдьми, предварившие развал Первой Империи, или открытый конфликт с неотъемлемо агрессивной инопланетной цивилизацией, чьи темпы воспроизводства пушечного мяса превосходят всякое воображение, но так же, как человеческие, повинны смерти через контрацепцию.

Хватательная рука выполнена в диалогической манере, напоминающей скорее работы Азимова: Нивен с Пурнеллом ухитрились передать через реплики персонажей даже финальную битву, которая развернется одновременно в трех звездных системах и на нескольких прыжковых точках, и я не знаю аналогичных по стилю описаний сражения в космосе, кроме, возможно, стычки корабля Культуры с гзилтианским восьмизвездником из Водородной сонаты. Диалоги выполняют гроссмейстерской сложности задачу — показать различие и сходство трех мировосприятий: англосаксонского, арабского и мошкитского.

Сделано на пять с плюсом, о переходе от демократии к империи совсем не жалеешь.

Занятно, что у писателей, чьи политэкономические взгляды в реальности вполне эгалитарны (Нивен, Азимов, Херберт), галактические империи человечества получались самыми убедительными и странно привлекательными в своем слегка замшелом аристократизме.

Задолго до Глубины в небе Винджа все неизбежные ляпы и тривиалии в описании инопланетной психологии свалены на трудности перевода — мошкитские Посредники сами подбирают для сообществ своих хозяев соответствия из человеческой истории, от крымских татар до Ост-Индской компании, чтобы иномирцам было легче воспринять их социальную функцию. В частности, потрясает момент со звучным щелчком по носу Гленды Рут Блейн от мошкитского функционера. Дотошность, с которой прописан фазовый переход имперского социума под влиянием контакта, приятно удивил. Освещена даже сфера межполовых отношений, которая раньше была в тени спартанско-викторианской морали.

А еще в книге очень мало русских: к 1993 году, когда была написана книга, ее мировая линия отдалилась от базовой Реальности, и ни о каком СоВладении СССР и США всерьез говорить было нельзя. Нивен с Пурнеллом среагировали молниеносно, вырезав из сюжета адмирала Кутузова, самовары и казацкие танцы на борту имперского линкора.

Должно было пройти еще двадцать лет, чтобы клич боевых труб римейка Холодной войны снова взбудоражил старых натовских кляч и побудил к апгрейду классиков киберпанка.

Единственный русский перевод настолько отвратителен, что даже его обложку тут приводить не хочется. Разнобой с первой книгой заметен уже в написании имени Основателя Империи, а драгоценностями в короне императорского дома сияют маленькие шедевры типа мыльного камня (в оригинале milestone). Правда, военная интеллигенция (war intelligence) в рынок не вписалась. Возможно, потому, что, как объясняла мошкитским Посредникам Салли Фаулер, “хорошие девочки не предохраняются, если не хотят забеременеть, они просто не занимаются сексом”?

LoadedDice