Peanuts and bolts of voting in America
Республиканцы, особенно сторонники Трампа, любят делиться роликами о том, как Байден путает слова или поворачивается в неправильную сторону после выступления. Как и в случае с Трампом, который путал слова не меньше, это в основном ерунда. По всем признакам Байден находится в исключительной для 79-летнего человека интеллектуальной и физической форме… Главное, что работает в «обратную сторону», в пользу того, что Байден будет таки кандидатом в 2024 году — это уверенность всех, что Байден победит, если его соперником будет Трамп. Опросы показывают равенство и даже преимущество Трампа, но очень похоже, что в этом случае расклад останется тем же, что и два года назад — то есть выигрышным для Байдена. При этом шансы на то, что Трамп — самый популярный республиканец и рекордно популярный в своей партии бывший президент — будет кандидатом на следующих выборах, неуклонно падают.
Уже приходилось отмечать, что для структуры, по соображениям инерции исторической памяти именуемой “Демократическая партия США”, после фундаментального сдвига в крайний прогрессивизм характерно хроническое непонимание глубинных причин искажений в соцопросах с участием Дональда Трампа и механизмов его растущей политической результативности в социальных прослойках, которые ранее были лояльны Демпартии, а иногда лояльны ревностно.
Мои первые заметки о феномене Трампа, где он сравнивается с Формайлом с Цереры, относятся к осени-зиме 2016–17 годов, но с той поры американский политэкономический сеттинг не претерпел существенных перемен к лучшему.
Глобальному миру тоже стало только хуже, местами значительно. По всему судя, наше поколение сорвало Джекпот — в гибсоновской трактовке термина.
Впрочем, было бы крайней ошибкой полагать, как это делали сам Гибсон и невоздержанные фанаты Демпартии, будто Джекпот Дональда Трампа бесповоротно конфискован в пользу администрации казино 6 января 2021 года.
Все готовы увидеть перед Капитолием памятник мученице 6 января Эшли Бэббит? Ферма Пепперидж ее помнит.
Факторы, определяющие политическую идентичность в США, изменились за последние лет 10 столь радикально, что можно уже говорить о втором грандиозном “обмене целевыми аудиториями” у демократов и республиканцев со времен Гражданской войны и отмены рабства.
Достаточно отметить, что более века белые среди 5% самых богатых граждан с наибольшей вероятностью голосовали за республиканцев.
Теперь 5% самых богатых наименее склонны голосовать за республиканцев, а вдобавок демократы теряют симпатии не только белых, но уже черных и латиносов — “синеворотничковых”.
Двухпартийная система Штатов в рамках существующей схемы голосования будет проявлять тенденции к упрощению до “унипартийной”, стирая различия между оппонентами или маргинализируя все точки зрения, кроме платформы мотивированного агрессивного меньшинства.
Вполне вероятно, что спустя еще несколько избирательных циклов организация, сейчас называемая Демпартией, фактически монополизирует власть и абсорбирует часть республиканцев, не нашедших себя в трампистском культурном консерватизме и неоджексонианстве.
Разорвать порочный цикл взаимоблокировки с убывающей отдачей в политической системе США, стимулирующий злокачественные побочные эффекты синофобии, русофобии и прозелитического прогрессивизма, могли бы помочь появление третьей партии, победа независимого кандидата на выборах либо реформа архаичной избирательной системы. Скажем, имей я право голоса на выборах 5 ноября, отдал бы его Роберту Кеннеди-младшему и Николь Шэнахан, а в их отсутствие — любому последовательно антивоенному кандидату, благо таких хватает.
Но изменить соответствующие разделы Конституции практически невозможно. Легче уж немедленно выпить с горя.
К примеру, легендарная поправка о расчете количества членов Палаты представителей не может набрать нужное для ратификации число штатов с … 1792 года. За последние 200 лет было внесено около 700 предложений по реформированию или упразднению коллегии выборщиков, а телега и ныне там, у стены плача Дурова: поправки к законодательству о выборах требуют поддержки не менее 2/3 членов обеих палат Конгресса и вдобавок ратификации не менее 3/4 штатов.
Былые классовые противоречия заменяются ценностно-гендерными и прочей наносимой по эффекту де Токвиля-Кливленда шелухой, отдающей (крайне вульгарным) трансгуманизмом. Раскол пролегает скорее по уровню образования и даже между полами, нежели между социальными стратами; в то же время темпы роста госдолга зашкаливают, а бюджет США почти весь уже отводится на социальные выплаты.
Так начинается переход в режим с обострением, схожий с описанным у Флинна в размышлениях над астероидной революцией. Его одного для разрешения кризиса недостаточно. Устойчивое развитие системы требует перехода в критические моменты с интенсивного роста в режиме с обострением на экстенсивный режим распространения и обратно.
Но на нашей Главной исторической последовательности каналы сброса социального давления через космическую экспансию, родственные тем, какие стимулировали морскую эмиграцию в античной Греции, Финикии или Британской империи, еще недоступны.
Потому в Северной Америке Земли, где на парадоксы непомерных привилегий накладываются рост нелегальной иммиграции и коэффициента Джини, эта дорога ведет либо к обществу среднеразвитого киберпанка, либо к срыву в масштабный кризис, чреватый утратой позиций сверхдержавы. Впрочем, распад однополярного мира, катализированный пандемией карантинов, и без того уже повышает вероятность последнего процесса.
Двойная ловушка Фукидида расставлена и взведена. Не в меру пристальное изучение секретов успеха кота Бориса способно вызвать ее апгрейд до ловушки Перикла.
Но не только сиюминутные решения с далеко идущими трагическими последствиями, вроде провокации Федеральной Империи на вторжение в Квартал-95 и срыва Стамбульских переговоров, а и постоянные требования США увеличить долю военных расходов в бюджетах стран НАТО находят близкую параллель в истории Пелопоннесской войны: если в 460-е гг. до н.э. военный налог, взимавшийся в пользу Делосского союза, составлял 600 талантов ежегодно, то с началом конфликта быстро увеличился вдвое. Несмотря на эти меры, спустя десять лет войны финансы Афин практически истощились.
Любопытно, что автором лучшего современного англоязычного труда по истории Пелопоннесской войны является Дональд Каган (свёкор Виктории Нуланд), фанатичный неоконсерватор и непримиримый ненавистник своего тезки Трампа. Кульминации кропотливых усилий неоконов Демпартии по отрыву ЕС от Федеральной Империи он, впрочем, уже не увидел — скончался летом 2021 года. Всякий раз, встречая в новостных лентах ссылки на исследования и брифинги контор вроде Института изучения войны (ISW), возглавляемого Кимберли Каган, помните, что читаете вы, по существу, фрагменты межавторского проекта на сюжет, носящий сильнейшую окраску его личности.
И, конечно, нигде в этих публикациях вам не укажут на ключевую ошибку администрации Харрис-Байдена в Годы Джекпота:
противопоставить себя одновременно двум вершинам “треугольника Киссинджера”. Продолжая аналогию с событиями Пелопоннесской войны, можно сказать, что Демпартия начала Мелосский диалог прежде Митиленских дебатов, а последние перепутала с предвыборными.
Так недолго не только до мышей, а и до белок доебаться.
