Five Points of accusation

У Альфреда Бестера в Моя цель — звезды находим чудесный эпизод визита Кролика, молодого помощника адвоката Региса Шеффилда, к разведчику Ян-Йеовилу по случаю внезапного срыва маски с земного юриста. Если вы не читали эту классическую НФ-версию Графа Монте-Кристо, дальше неизбежны жирные спойлеры.

Кролик, похожий на перепуганного кролика, выскочил с общественной джонт-платформы Файв-Пойнтс и помчался ко входу в нью-йоркское отделение Центральной Разведки. Он пронесся мимо заградительного кордона, где охрана считала ворон, проскакал противоджонтовый лабиринт и углубился в офисный комплекс. Когда он очутился там, за ним уже висел длинный хвост запыхавшихся преследователей. Более квалифицированные втихомолку джонтировали перед ним, рассредоточились и стали выжидать.

— Йеовил! — визжал Кролик. — Йеовил! Йеовил!

Не сбавляя скорости, он переворачивал столы, раскидывал стулья, сеял опустошение на своем пути.

— Йеовил! — выкликал он жалобно. — Йеовил! Йеовил!

За миг до того, как охранники избавили бы Кролика от земных скорбей, появился Ян-Йеовил.

— Что за галдеж? — бросил он. — Я же приказывал, чтоб не мешали мисс Уэнсбери. Нужна абсолютная тишина!

— Йеовил! — завопил Кролик.

— Кто это?

— Ассистент Шеффилда.

— Что?.. Кролик?

— Фойл! — простонал Кролик. — Гулли Фойл!

Ян-Йеовил покрыл отделявшую его от Кролика дистанцию (пятьдесят футов) ровно за 1.66 секунды.

— Что — Фойл?

— Шеффилд его нашел, — выдохнул Кролик.

— Шеффилд? Когда?!

— Полчаса назад.

— Почему он его сюда не…

— Он его похитил. Думаю, Шеффилд — агент ВС.

— Почему ты сразу не явился?

— Шеффилд джонтировал вместе с Фойлом… вырубил его и уволок… я стал их искать. Везде искал. Везде. Я, наверное, полсотни джонтов за двадцать минут сделал…

— Ну что за любительщина! — отчаянно воскликнул Ян-Йеовил. — Ну почему ты не мог оставить это дело профи?

— Я их нашел.

— Ты их нашел? Где?

— В старом соборе С-П. Шеффилд был в…

Но Ян-Йеовил уже круто развернулся на пятках и ринулся назад по коридору, крича:

— Робин! Робин! Стой! Стой!

По ушам ударил оглушительный взрыв.

Особая привлекательность этой сценки в том, что Бестер поместил нью-йоркский филиал Центральной Разведки Внутренних Планет в районе Файв-Пойнтс, самой мрачной бандитской берлоге Нижнего Манхэттена XIX — первой четверти XX веков, игравшей в городе ту же роль, какую в Гонконге — Коулун, прототип гибсоновского Муравейника. К примеру, на Файв-Пойнтс начинал свою профессиональную деятельность Лаки Лучано.

В наше время район окультурен и плотно застроен высотными зданиями, а над бывшим зловонным каналом проложена Канал-стрит; неподалеку разбит парк Коллект-Понд.

Именно здесь, в известном согласии с замыслом Бестера, размещается ныне офис манхэттенского окружного прокурора, где предстоит давать показания Дональду Трампу по делу о гуманитарной помощи Сторми Дэниелс.

Пожалуй, Трампу полезно было бы изучить некоторые доводы самооправдания Гулливера Фойла, преступника Солнечной системы № 1:

— А вы не теряли времени зря, гм? Вы либо атаман разбойников, либо безумец.

— Я был ими обоими, мистер Шеффилд.

— Отчего вы захотели сдаться?

— Я пришел в себя, — горько ответил Фойл.

— Я не об этом. Преступник обычно не сдается, если опережает своих преследователей. Вы явно опережаете их. Какой вам смысл так поступать?

— Со мной случилась самая пакостная штука, которая только может произойти с человеком. Я подцепил редкую болезнь под названием совесть.

Ведь разбирательство, затеянное Демпартией, явно может затянуться не на один сезон, а в случае, если Четырехмильный цирк Трампа снова водворится на Капитолийском холме, он теоретически вполне может помиловать сам себя.

Моя цель — звезды — разумеется, не единственная адаптация биографии Франсуа Пико в истории приключенческой литературы и даже не первая такая попытка в НФ в Золотом веке пальпа (Гамильтон застолбил делянку с Диктаторами творения), но, пожалуй, самая известная на фантастических пажитях; она предвосхитила лет на 30 (или запустила?) решительное расставание фантастики с врожденными дефектами, побуждавшими критиков загонять все сообщество в гетто.

Конечно, сейчас хорошо видно, что на самом деле в тесном гетто обитают не фантасты, а мейнстримщики, хайпожоры и снобы, мнящие многоликий Великий Американский Роман вершиной литературного мироздания, но в 1950-х — 1960-х это было ясно далеко не всем, и даже много позже случались прискорбные метания между фантастикой и мейнстримом, стимулируемые кнутом издателя или (творческой ли, сексуальной ли) фрустрацией — как у Бэнкса, Дилэни, М. Джона Харрисона, Муркока или Летема.

Бестер между делом в этом небольшом романе середины 1950-х небрежно заложил основы киберпанка и новой космооперы, а его великолепные женские персонажи, абсолютно чуждые эре, когда среднестатистическую Галактику осваивали мужчины и роботы, легко дадут прикурить не только большинству современных SJW-активисток фэндома, оккупировавших конвенты и шорт-листы престижных англосферных премий, но и той же Илье Вольевой из Пространства откровения Рейнольдса, не говоря уж про лучше знакомых ширнармассам Лею и Рэй из Звездных войн.

Тут, по-видимому, впервые в НФ дотошно исследовано футурошоковое влияние фундаментальных сдвигов эволюции человека на экономику его цивилизации, пускай телепортация по способу Чарльза Форта Джонта и не подчиняется скучным ограничениям типа закона сохранения импульса (узнать, что будет, если подобная вольность недостаточно поэтична, можно у Винджа в Витлинге).

Здесь же встречается дебютное упоминание устройства, идентичного современным «умным часам» с функцией видеосвязи:

Он вытащил из кармана платиновый хронометр и откинул крышку. На экранчике появилось лицо лакея.

— Э… как тебя там… где мы остановились сейчас?

Ответ прозвучал глухо, с металлическим призвуком.

— Вы приказали сделать Нью-Йорк своей постоянной резиденцией, Формайл.

— Что, правда? И?

— Мы купили собор Святого Патрика, Формайл.

— А где это?

— Старый собор Святого Патрика, Формайл. На пересечении Пятой авеню и бывшей 50-й улицы. Мы внутри.

— Спасибо.

Формайл закрыл крышку платинового «хантера».

— Мой новый адрес — старый собор Святого Патрика, Нью-Йорк. Должен заметить, у запрещенных ныне культов была одна полезная черта: церкви они сооружали такие просторные, что даже цирк поместится.

На десятилетие с лишним раньше Фрэнка Херберта и Дилэни Бестер переодевает топ-менеджеров и советников руководства транснациональных корпораций в парадные мундиры потомственных аристократов — и показывает, как мимолетна в исторических масштабах эра сравнительно бурного подъема благосостояния среднего класса, характерная для мира после Второй мировой войны, ибо старые ли, новые ли деньги уверенно тяготеют к перелицовкам феодализма на очередном технологическом уровне.

А противостояние Внутренних Планет и Внешних Спутников недвусмысленно позаимствовано для архитектурно-строительного проекта самого популярного нынче космооперного сериала, Экспансии Абрахама-Фрэнка, и чем дальше Экспансия отходит от нуарного сеттинга в бестеровском духе, тем труднее через нее продираться, уговаривая себя, что в начатом джонте верную клячу («Росинанта») добрый хозяин не бросает.