On the wey out

Цинь алчно и жестоко, с ним нельзя сближаться. Оно, как шелковичный червь, вгрызается [во владения] дома Вэй. Оно окончательно добило княжество Цзинь, нанесло поражение [ханьскому] Бао-цзы. Циньцы отторгли земли восьми уездов, и не успели [они] окончательно включить эти земли в Цинь, как их войска вновь выступили [в поход]. Разве циньский ван удовлетворится имеющимся?

Сыма Цянь, Ши цзи, гл. 72, Жан-хоу ле чжуань

Я рекомендовал бы Майе Санду и Наталье Гаврилице на досуге приобщиться к синологии: извлечь побольше уроков из Чжаньго цэ. Куда ж без внимания к Азии в подзадержавшейся, но резво стартовавшей прокси-Третьей мировой войне.

Котлы кипятить в ту пору умели не хуже, чем на фронтах Донбасского конфликта, да так, что некоторые военные решения до сей поры удерживаются в народной кулинарной практике.

Для президента и премьера Республики Молдова в первую очередь, естественно, полезны стратегии малых царств, зажатых между крупными претендентами на гегемонию.

Малое Вэй (衞) в русском варианте именования даже звучит отдаленно схоже с Молдавией. В западноевропейских языках его обычно записывают как Wey, чтобы отличать от заметно более крупного и могущественного царства Вэй (魏).

Малое Вэй, располагавшееся на землях современной провинции Хэнань, числилось, подобно Молдове, в записных аутсайдерах по всем критериям — экономическим, технологическим и военным.

Однако оно пережило всех своих “партнеров”, как западных, так и восточных, эпохи Сражающихся царств: у Первого Императора Цинь Шихуана не дошли руки им заняться, и даже после 221 г. до н.э., к которому относят объединение Китая под эгидой Цинь, Малое Вэй продолжало функционировать как формально независимый субъект политики. Ликвидировал его только незадачливый преемник Цинь Шихуана, Эр-ши, в 209 г. до н. э., когда в империи уже вовсю полыхала гражданская война (в волости Дацзу восстали Чэнь Шэн и У Гуан).

Как именно Малое Вэй добивалось такого примечательного результата? Ответ на этот вопрос дается, к примеру, в знаменитой речи политтехнолога Су Циня перед правителем царства Ци Минь-ваном, которая в Чжаньго цэ занимает целый цзюань и считается одной из вершин риторического искусства эпохи Сражающихся царств.

Су Цинь сказал цискому Минь-вану:

— Я слыхал, что тот, кто пускает в ход оружие и любит главенствовать в Поднебесной, обретет заботы; тот, кто заключает союзы и любит быть объектом ненависти, останется в одиночестве. Ведь тот, кто выступает после других, найдет опору, а тот, кто избегает ненависти, выберет подходящее время. Вот почему мудрый человек, принимаясь за дела, непременно опирается на умение применяться к обстоятельствам и обязательно выступает в подходящее время. Ведь тот, кто применяется к обстоятельствам, первенствует среди всего сущего, а тот, кто пользуется подходящим временем, главенствует во всех делах…

… стрела и отточенный наконечник не смогут убить на расстоянии, если не воспользоваться тетивой [лука] или механизмом [арбалета]. И стрела остра, и меч отточен. В чем же причина? Не были использованы подходящие обстоятельства.

Откуда известно, что это так? Некогда дом Чжао внезапно напал на [Малое] Вэй, [военные] повозки беспрестанно перевозили людей, внутри стен столицы [Малого] Вэй [решили] отдать земли, чтобы добиться мира; восемь вэйских ворот были засыпаны землей, двое ворот рухнули, такое положение дел грозило государству гибелью. Правитель [Малого] Вэй пешком отправился, чтобы сообщить об этом [царству] Вэй. Вэйский ван самолично надел панцирь, наточил меч, бросил вызов [царству] Чжао. В Ханьдане испугались, а между [Хуан]хэ и горами пришли в смятение. [Малое] Вэй воспользовалось случаем. Собрало остатки своих латников и выступило на север, разрушило Ганьпин, захватило предместья Чжунмоу. [Малое] Вэй не было сильнее Чжао. [Малое] Вэй было подобно стреле, а Вэй — тетиве [лука] или механизму [арбалета]. Оно воспользовалось силой Вэй и завладело землями к востоку от [Хуан]хэ…

Очевидно, разрушение Ганьпина, захват Чжунмоу и Хуанчэна, сожжение Цзипу не входили в намерения Чжао и Вэй, однако оба царства сделали это. Почему? [Малое] Вэй поняло, как воспользоваться подходящим временем и удобным моментом.

Но вряд ли Майе Санду с кумой и коллективом ближайших консультантов известно о существовании этого сборника, снискавшего неоднозначную славу даже в самом Китае: часто считалось, что изучение хитросплетений Realpolitik периода Чжаньго вредит изучению классических книг, и в выдаче списков памятника на руки интересовавшимся читателям придворные библиотеки отказывали. (Действительно, эпиграфом к современным изданиям Чжаньго цэ достойна стать коронная фраза Тириона Ланнистера.)

Что ж, всегда можно прибегнуть к другим стратегиям классической древности, например, творчески переосмыслить легенды об амазонках.

А пока лучшим резюме пресс-конференции по итогам взрывов в Приднестровье будет граффити времен Парижского Майдана 1968 года: “Мне хочется что-нибудь сказать, но я не знаю, что”.