Set the control for the hare of the Moon

Русский перевод Вопросов к небу Цюй Юаня 1957 года мне понравился больше английского, а это редкость. Однако нельзя не признать, что от первоисточника он отклоняется местами довольно сильно — в сторону бецеремонного произвола. Такой результат угадывается даже интуитивно по рифмовке европейского типа между полустишиями, ведь древнекитайские рифмы, с учетом моносиллабической тоновой структуры языка, устроены иначе. Хуже того, произношение знаков, входивших в одну рифму, за несколько тысяч лет менялось, зачастую до неузнаваемости.

Современный китайский читатель старых стихов уже почти лишен наслаждения рифмой. Она часто исчезает, потому что измененное нынешнее чтение знаков не похоже на старое,

бессильно разводил руками Л. З. Эйдлин.

Попробуем же для разнообразия перевести одну из строф Вопросов к небу Цюй Юаня не на русский, а на английский, и сравним результат с русской версией 1957 года. Возможно ли, что английская озвучка для каналов связи КНКУ с Небом пригодна лучше, чем доступная нынешним союзникам-не-то-вассалам из “Роскосмоса”?

Да, это именно так:

夜光所德，
死则又育？
厥利维何，
而顾菟在腹？

допытывается у Неба Цюй Юань.

What talent hath the moon to die
That she’s reborn forever after?
And of what use for her is to
Conceal a hare in her belly?

— перевожу я.

И из 1957 года откликается Аделина Адалис-Ефрон:

Откуда родом лунный свет?
Иль всякий раз бывает он
Утробой зрелою луны
Для смерти заново рожден?

Как видим, из русской версии (нефритовый) заяц (玉兔; я читаю 菟 не по словарным предложениям, а по логике, как вариант второго иероглифа в этом устойчивом сочетании), обитающий на Луне, исчез еще в год запуска первого искусственного спутника Земли.

Не стоило ли сразу взять курс на сердцевину Солнца?