Repair the gallery stoves

Выслушав, ханьский ван очень обрадовался, сожалея лишь о том, что так поздно обрел Хань Синя… Вэйский ван стянул все свои войска в Пуфань и закрыл переправу через реку в Линьцзинь. Хань Синь приказал выстроить войска на берегу и готовить суда. Делая вид, что войска готовятся к переправе в Линьцзинь, он намеревался ввести противника в заблуждение. Между тем, спрятав войска в засаде, он переправил их у Сяяна через реку на плотах с привязанными к ним пустыми глиняными кувшинами и неожиданно напал на Аньи.

Вэйский ван Бао бросился навстречу Хань Синю, но попал в плен. Княжество Вэй было покорено и переименовано в область Хэдун.

Сыма Цянь, Исторические записки, цзюань 92, жизнеописание Хуайинь-хоу Хань Синя

Достаточно лишь слегка интересоваться военной историей с командного кресла перед лэптопом, чтобы понять, насколько противны эргономике планы “мясных штурмов” обеих высоких срачащихся сторон в войне Федеральной Империи и прокси-структур НАТО за Разделенную Украину.

Но на общем сером фоне удручающего упадка дипломатической экспертизы и боевого искусства под влиянием глобализации, “однополярного момента” или переноса многих привычных противостояний в сферу инфонетики выделяются две противоположности. Это блестящая Балаклейско-Изюмская операция в прошлом сентябре, под копирку переснятая, впрочем, со Второй битвы за Харьков 1942 года, и феерическое в бездарности своей контрнаступление войск Квартала-95 в запорожских степях по “аллее Леопардов”, выродившееся в римейк битв на Сомме или под Верденом, но с автономниками.

Конечно, это еще не автономники Культуры Йена Бэнкса, чья повседневная работа при столкновении с актами насилия — позаботиться о том, чтобы совершившее их существо никогда более не имело возможности повторить подобное.

Соблазнительно похвалить позиционную оборону федерально-имперских войск, но не станем занижать застрявшую в цирковых воротах импровизированного ростовского штаба Ереси Вагнеруса планку объективности. Добрых полгода намекать противнику, в каком именно месте ты намереваешься провести атаку, а в итоге, после того, как там воздвигнуты трехслойные линии обороны с “полями Фландрии”, провести ее в точном согласии со слухами и без воздушной поддержки — оскорбление для статуса военачальника.

Сунь-цзы, работавший в период Чуньцю с куда меньшим ассортиментом военных технологий, преуспевал больше и осуждает такое прямолинейное поведение при попытках прорвать оборону:

Выступив туда, куда он непременно направится, самому направиться туда, где он не ожидает… Поэтому, если я хочу дать бой, пусть противник и понастроит высокие редуты, нароет глубокие рвы, все равно он не сможет не вступить со мною в бой. Это потому, что я нападаю на место, которое он непременно должен спасать. Если я не хочу вступать в бой, пусть я только займу место и стану его оборонять, все равно противник не сможет вступить со мной в бой. Это потому, что я отвращаю его от того пути, куда он идет.

Полководцу не получится спокойно наблюдать за огнем с противоположного берега Днепра, если деревянные мостки переправы, которые требовалось для виду починять при наступлении на Донецк, Чэньцан или Аньи, он— а если не он, то кот — перепутал с примусом.

Техники же могилизации, применяемые в разной степени обеими срачащимися сторонами — через отлов “ланистами” гражданских на улицах и в бюджетных учреждениях,— в китайской военной истории также описаны, и со времен Хань Синя к ним приклеилось малопочетное название 驅市人而戰之 (цюйшижэнь эрчжань чжи) “посылать в бой прямо с базарной площади”.