Wiki Wells
В предыдущей заметке я провел многочисленные параллели между Звездными войнами и Дюной, а сейчас можно коснуться менее очевидных связей обеих этих франшиз с историей Галактической Империи и Академии Айзека Азимова. Хотя цикл повестей с продолжением, позднее опубликованный под одной обложкой в сборнике Foundation, создавался Азимовым еще в конце 1930-х годов, окончательный статус классики НФ он обрел почти одновременно с Дюной: в 1966 г. Азимову вручили одноразовую специальную награду Хьюго за лучшую серию всех времен. В следующем году будет пятьдесят лет с момента ее присуждения, и за это время, конечно, вышло множество книг, более достойных такого приза: просто потому, что азимовский цикл в художественном отношении, мягко говоря, непритязателен и на 90% состоит из диалогов в замкнутых помещениях (Азимов был клаустрофилом), а фантастика и наука не стояли на месте.
Но раз приз мыслился одноразовым, то пусть так и будет, чивоужтам. Сам Азимов отмечал, что оказанное Академии признание весьма удивило его: узнав о грядущем вручении награды, Азимов даже не озаботился прибыть на церемонию, так как был совершенно уверен, что она предназначена Толкиену. Не знаю, насколько искренен был в этих заявлениях Доктор, но мне кажется, что они сдобрены изрядной долей юмора (теперь, правда, он выглядит куда чернее, чем в середине 1960-х).
Дюна, напомню, после многочисленных скитаний по редакциям увидела свет в 1964–65 гг., сперва в журнальном варианте, а затем в книжном, и мгновенно стала бестселлером. Думается, если бы вручение вышеупомянутой одноразовой Хьюго отложили еще лет на десять, до выхода Детей Дюны, у Азимова появился бы серьезный конкурент.
Как появился он в лице сперва Бене Гессерит, а затем ордена джедаев у психоисториков Академии. Полагаю, все, кто сейчас это читает, в курсе сеттинга: великий математик Гари Селдон, просчитав с помощью своих моделей неизбежное крушение Галактической Империи, предлагает елико возможно сократить период варварства и хаоса, урезав его с тридцати тысяч лет до одной путем создания планеты-библиотеки Терминус, где Академия Энциклопедистов попытается сберечь доступные человечеству знания. Вселенная Азимова радикально ретрофутуристична (хотя и не до такой степени, как следует из большинства русских переводов, где Селдон проводит расчеты на калькуляторе вместо реального планшетника с подключением к гиперпространственному мейнфрейму), но даже в условиях этого высокоспецифичного атомикпанка в масштабах Галактики непредубежденному управленцу Империи стало бы очевидно, что реализация подобной задачи средствами типографий, переплетных мастерских да любительских телескопов на планете, почти полностью лишенной природных ресурсов, обещает больше, чем кажется. Но оставим этот идиотский мяч как необходимый для сюжета, тем паче его легко списать на психокондиционирование тех или иных чиновников роботами-менталиками или, что предпочтительнее, обычную бюрократическую косность.
Полагаю, параллели между планами Селдона, задачей селекции Квисатц Хадераха и поиском Равновесия у джедаев достаточно очевидны, да и термин “Галактическая Империя”, напомню, придумали не Херберт и не Лукас. Мать и десять теток Херберта были иезуитками, и в оригинале созвучие Jesuit с (Bene) Gesserit довольно прозрачно. В воспитании детей Херберт тоже применял малоаппетитные комбинации иезуитских техник с собственными разработками, описанными в Дюне. Разумеется, с поправкой на уровень технологии; так, Брайан Херберт отмечает в биографии своего отца, что Фрэнк в рутинном порядке допрашивал детей на детекторе лжи, причем впоследствии, когда те уже подросли, без зазрения совести признался им, что внес в электронную начинку устройства некоторые поправки, позволившие ему программировать результат в зависимости от своего желания, а не от показаний датчиков.
Да и руководствуются все три ордена, что иезуиты, что психоисторики, что Бене Гессерит, принципом “цель, направленная к выживанию человечества, оправдывает средства даже в условиях борьбы с логической неполнотой исходной системы аксиом”.
Эта неполнота, впрочем, неизбежно порождает отклонения от нормы, представленные во вселенной Азимова мутантом Мулом, в мире Дюны — Павлом Атридом и его сыном, Императором-червем (тоже стерильным), а во франшизе Звездных войн — Избранным.
Менее известно, что Азимов опирался не только на труды Гиббона об упадке Римской империи и пример Александрийской библиотеки, но и на более близкие периоду его активной работы над циклом действия. А именно, предложение Герберта Уэллса, выдвинутое британской Короне за год до публикации первой повести из цикла об Академии.
Уэллс предлагал создать всемирную энциклопедию, содержащую знания по всем отраслям и доступную круглосуточно из любой точки земного шара, хотя и отдавал себе отчет, что средствами тогдашней технологии реализовать такую задачу сложно. Он подчеркивал, однако, что вероятное пришествие темных веков (и, в частности, подразумеваемый, хотя и не озвученный прямо, закат Британской Империи) придают задаче сбережения человеческих знаний невиданную прежде актуальность.
Словосочетанием Перманентная Всемирная Энциклопедия объемлется суть предлагаемых идей. Целью такого института должен стать всемирный синтез библиографии и документации с проиндексированными по всей планете архивами. Понадобится привлечь значительное число сотрудников не только к первоначальному составлению, но и к обновлению этого индекса, чтобы он оставался неизменно актуален. Возможности микрофотографии пока зачаточны, но не подлежит сомнению, что именно она позволит в будущем создать технику концентрированной визуальной подачи информации.
До настоящего времени лишь немногим, если не считать профессиональных библиотекарей, музейных кураторов и пр., известно, как легко обращаться с хорошо упорядоченным массивом фактов, сколь разнообразны они бы ни были, как быстро и полно можно ознакомиться даже с самыми редкими публикациями и самыми узкоспециальными вопросами, если разместить их предварительно на подходящих позициях в превосходно упорядоченной схеме, снабдить ссылками и устройствами воспроизведения. Американские эксперты в области микрофильмирования уже сейчас заняты факсимильным копированием редчайших книг, манускриптов, картин и коллекционных образцов, которые затем без труда можно будет отображать на экранах демонстрационных устройств в библиотеках. Средствами микропленочной технологии редчайшие и сложнейшие документы станут доступны исчерпывающему изучению, причем одновременно во множестве проекционных комнат. Не существует никаких непреодолимых препон созданию эффективного индекса всего человеческого знания, всех идей и достижений, и таким образом может быть создана полная всепланетная память всего человечества. Но это не просто индекс: в любом оснащенном для таких целей месте будет доступна точная копия любых материалов. Микропленка, при необходимости расцвеченная, занимает всего квадратный дюйм места, а весит немногим меньше типографской литеры, так что ее без труда можно воспроизводить и рассылать куда угодно, и любой студент сможет изучить развернутую на экране проектора информацию во всевозможных деталях.
Сам по себе этот факт обладает колоссальной значимостью. Он станет предвестником подлинного интеллектуального единения расы. Весь объем человеческой памяти в скором будущем станет доступен любому индивиду. Также невероятной значимостью в мире, не знающем покоя, в мире, где постоянно совершенствуются и обретают все большую непредсказуемость орудия разрушения, обладает тот факт, что фотография позволяет с легкостью воспроизводить и умножать экземпляры этих — как назвать? — клеток нового всечеловеческого мозга. Им нет нужды концентрироваться в одном месте. Они не обязаны обладать пагубной уязвимостью человеческой головы или сердца. Их можно воспроизводить полно и точно в Перу, Китае, Исландии и Центральной Африке, да вообще где угодно, везде, где потребуется страховка от опасностей и насилия. Они обретут одновременно информационную насыщенность разумного существа и диффузную жизнеспособность амебы.
Это не далекая мечта и не фантазия. Это просто констатация положения вещей. Она граничит с практическими фактами. Неминуемо осознание ее важности и научной желательности, во всех практических нуждах человечества, например, для всеобщего образования. Трудно сомневаться, что в близком будущем Перманентная Мировая Энциклопедия, компактная в физической своей форме и гигантская как в охвате, так и в потенциальном воздействии на человеческую природу, станет реальностью.
Через два года после воззвания Уэллса началась Вторая мировая война, и хотя формально Британию причисляют к ее победителям, не подлежит сомнению, что в послевоенном мире, устроенном по Ялтинской модели, британская гегемония быстро обратилась в блеклую тень себя прежней периода королевы Виктории, когда Уэллс начинал карьеру фантаста. Ну а 15 января 2001 года, спустя всего 60 с лишним лет после того, как Уэллс написал вышецитированные строчки, была запущена Википедия. Таким образом, период варварства и хаоса, воцарившегося после крушения Британской колониальной империи, был успешно сокращен, и Британия даже избежала «ловушки Фукидида», не вступив в войну с перехватившими рычаги мирового лидерства США или СССР, что в мировой истории встречается совсем уж редко.
Поэтому, когда в канун Нового года Джимбо “Jingle Bells” Уэйлс снова постучится к вам с рекламного баннера за донатом, постарайтесь разглядеть в нем не только предпраздничного попрошайку, а и ожившее воплощение идей, какие еще пару поколений назад проходили по разряду лучшей фантастики всех времен.
LoadedDice
