The mockingbird in the High Castle
Бен Уинтерс, Подземные авиалинии (Underground Airlines, 2016)
Хотя субжанр альтернативной истории на просторах Рунета низведен до полной бульварщины стараниями мастеров попаданса, не следует забывать, что начало ему было положено отнюдь не в зоне .RU, а все в той же англо-американской фантастике Золотого века, и цель альтернативно-исторических проектов состояла не в том, чтобы в очередной раз переиграть какую-нибудь войну и устранить из истории персонажа, превозносимого политическими оппонентами автора. В чем же тогда, спросите вы? Поиск ответа на этот вопрос удобнее начать с другого вопроса, заданного безвестной поклонницей серии “Интеллектуальный бестселлер” в комментариях к ЖЖ; когда речь зашла о новых изданиях мейнстримных работ Йена Бэнкса, девушка оживилась и без тени шутки уточнила у редактора: “А вы у него не спрашивали, зачем он вообще фантастику пишет?”
Не уверен, что Бэнксу задавали или передавали через третьих лиц такой вопрос, но знаю, как ответил бы на него я — затем, что существуют задачи, неразрешимые средствами иных жанров, и таких задач с каждым годом все больше. (Равно как и снобизма со стороны обитателей мейнстримного гетто или редакторов серий вроде “Corpus”; впрочем, в русскоязычной среде такой снобизм хотя бы отчасти объясним как плачевным состоянием русской фантастики в целом, так и ее традиционным отнесением в задний шкафчик гардеробной, где хранятся старые детгизовские шинели братьев Стругацких).
Теперь вам легче будет понять, для решения каких проблем в принципе лучше всего пригоден — и должен бы применяться, если руки растут из нужных мест, — субжанр АИ. Лучшие образцы альтернативной истории по прутику выращивают в точке бифуркации раскидистое дерево, под которым мыслители того или иного народа могут отдохнуть в тени и глубже постичь, как же дошла эта страна до клюквы такой. Если оказывается, что клюквенным соком хорошо получилось обработать рассохшуюся раму кривого зеркала, то альтернативно-историческое произведение встречает благосклонную прессу критиков и престижные премии. Или не встречает. Однако показательно, что единственная крупная награда Филипа Дика вручена именно за весьма нехарактерную для него “мгновенную классику” АИ — Человека в высоком замке.
Удачная альтернативная история обыкновенно дистопийна (по тем же причинам, по которым удачные космооперы обыкновенно носят военный оттенок), и в этом ее несомненная бытовая ценность: отрываясь от знакомства с миром книги, читатель убеждается, что его окружение, при всех недостатках, не так уж и безнадежно. В свежем романе Бена Уинтерса пропорция компонентов АИ-коктейля подобрана столь грамотно, в особенности по меркам американского рынка, для которого Подземные авиалинии предназначены, что я не удивлюсь, если эта книга вскоре и сама взлетит на полки мгновенной классики; а пока роман признан лучшей книгой Amazon в июле.
Добро пожаловать в 2016 год с ноутбуками, коммуникаторами, социалками и блэкджеком. Правда, без первых трех категорий этого списка средний американец вполне может обойтись, как обходился, скажем, во времена 11/22/63 Стивена Кинга. Если поднапряжется. А поднапрягаться вынужден. Экономика страны, покинувшей ООН после демарша госсекретаря Киссинджера сорок с лишним лет назад, в таком аховом положении из-за международных санкций развитых государств, что аппер-миддлам приходится ездить на африканских машинах с кассетными магнитолами (проникновение компакт-дисков на музыкальный рынок только начинается) и курить индийские сигареты. Чем вызваны эти санкции? Возможно, зашкваром в Крыму, Донбассе или Грузии, предположит рунетовский читатель с добродушным сопереживанием пиндосам.
И будет недалек от истины, ведь Джорджия (Georgia, пишется и произносится аналогично Грузии) — среди сердцевинных штатов Юга, сохранявших рабство гораздо дольше, нежели в нашей реальности. Но для этого не потребовалось войны, даже Пятидневной; напротив, положение конфедератов существенно упростилось как раз оттого, что воевать в 1861-м южанам не было нужды. Кинг, в числе многих экспериментаторов с болевыми точками американской истории, пробует спасти Кеннеди в Далласе даже ценой мирового ядерного конфликта и хаоса на времялиниях; Уинтерс следом за Собелем посещает еще более популярную кузницу и смело приколачивает недостающим гвоздем подкову коня убийцы Линкольна. Гражданская война вычеркнута из истории, как, по всей видимости, и по крайней мере одна из мировых; большинство южных штатов мало-помалу отпускают рабов на свободу в ходе медленных политических трансформаций мирного времени и дальнейшей войны с Техасом, но некоторые упорствуют, определяя этим весь ход дальнейшей экономической, научной и культурной истории США.
Всего таких штатов четыре, их право на рабовладение закреплено Восемнадцатой поправкой к конституции, а три миллиона порабощенных там негров, или, говоря политкорректнее, “пибов” (PBs, Persons Bound), способствуют некоторому экономическому перевесу Большой Четверки над остальными штатами США, поскольку труд рабов, разумеется, бесплатен.
Не спрашивайте, как разрешить противоречие очевидной неэффективности бесплатного труда с историческим материализмом: просто прогуляйтесь при поездке в Китай по подвалам мастерской мира в Шэньчжэне, из коих рождаются карты памяти по 20 центов за гигабайт и пятидюймовые коммуникаторы с неплохими характеристиками по сотне долларов за штуку. А также все остальное, от джинсов и разовой посуды до кошачьего корма и детских игрушек. В этом варианте реальности доска перевернута, и развитые государства АТР импортируют дешевые американские товары, среди прочего — и произведенные рабами Большой Четверки.
Виктор, темнокожий федеральный маршал со множеством имен и не менее темным прошлым раба на плантации, готовится убить своего сотого пересмешника. Или сто пятидесятого? Или двухсотого? Он, признаться, и сам уже потерял счет беглым рабам, которых настиг, снял с рейсов “Подземных авиалиний” и вернул хозяевам на Юге… чтобы хозяевам не вернули его самого. Сюжетная ткань обильно прослоена флэшбэками, без труда объясняющими, почему герою лучше крутить колеса, пока не упал.
Очередного пересмешника зовут Галка (Jackdaw), а коллективным Аттикусом Финчем за него заступается подпольная ячейка аболиционистов Индианаполиса, где и происходит основное действие. Однако почему заказчик так настойчив в требованиях вернуть беглеца? Что особенного в этом рабе? И как вообще удалось довольно точно срастить версию реальности, мало отличную от актуальной, с унесенными ветром великих побед белыми одеждами стюардессы “Подземных авиалиний”?
Разумеется, в полной мере проникнуться настроением автора и его целевой аудитории русскому читателю будет трудно. Это не наша война и не наши скелеты в одежных шкафчиках. Еще в довольно травоядные времена мира, дружбы, жвачки и перегрузки не снискал в Рунете популярности Почтальон Брина, прохладно встречены были Звезды и полосы Гаррисона, а ныне названия бесперебойно штампуемых Marvel экранизаций комиксов о Капитане Америке в русском прокате кропотливо перелицовываются, чтобы чего не вышло.
Однако Подземные авиалинии — еще и весьма крепко сбитый нуар-технотриллер, где есть и свой Замок душной ночью в Каролине, и острова проклятых в сети, и черное, как кожа раба в десятом поколении, сердце ангела в шкуре демона на договоре. Пускай концовка романа и подслита, как в Песне по имени Юность Джона Ширли, общего жутковатого впечатления клаустрофобической вещественности и невозмутимой достоверности она не портит.
Потому задача эта не более трудна, нежели для интересующегося русской фантастикой британца, канадца или американца — постичь глубинные причины неиссякаемой популярности на СИ ходоков к Сталину или спортсменок, комсомолок и красавиц на приеме у Горбачева. Рунетовский автор обыкновенно одержим стремлением спасти страну, которую мы просрали по наущению агентов влияния. Англосферный труженик АИ же, как правило, стремится понять, где эту страну можно было просрать в прошлом и коль скоро этого не случилось, то так ли велика разница: если у государства разные законы для разных территорий, то наиболее весомыми и наименее аппетитными в исторической перспективе будут последствия того, что творится в самом темном углу.
Вероятно, поэтому рунетовскую альтернативку и попаданс без доплаты за вредность читать уже нельзя, англоязычную же — еще можно, тем паче лучшие из современных ее образцов зачастую густо замешаны на технуаре и киберпанке.
LoadedDice
