On kites and kitties
Тетралогию Майкла Флинна о Спиральном Рукаве понемногу переводят на русский, так что опасения, высказанные в позапрошлом году, можно признать напрасными. С другой стороны, это не устраняет основной проблемы, порождаемой изданием цикла у ККФ: работы Флинна не имеют никакого отношения к профильной для издательства вселенной Вархаммера, а представляют собой мастерскую импровизацию на сюжеты ирландских саг и греческого эпоса в космооперном антураже.
Из сказанного легко заподозрить, что в переводе вы читаете не совсем то, чем имеет немалые основания гордиться Флинн, и действительно, заглянув по нужде в пролог издания В пасти льва от ККФ, я еще раз убедился, что смена переводчика этой тетралогии помогла, но не слишком существенно.
Экспертные мнения на сей счет, казалось бы, противоречат моему; например, в отзыве от 12 сентября читаем:
Новому для цикла переводчику наконец удалось передать лингвистические игры Флинна, как подражание Гомеру, так и оригинальные диалекты с изящными пикировками.
Так ли это? Проверим. В оригинале роман начинается стихотворной врезкой
Sing, O harper, the anger of Donovan buigh,
That graced us all with boundless grief,
And left brave men a prey to dogs and kites…
В русском переводе находим
Пусть арфа сегодня споет о Доноване-буиге,
Что сердца безграничною скорбью наполнил,
Бросив отважных мужей на поживу собакам да кошкам…
Оставим пока в стороне то обстоятельство, что kite по-английски не “кошка”, а “коршун”.
Более интересно, что здесь Флинн отсылает читателя к вводным строчкам первой песни Илиады Гомера в ее английской версии. В переводе Гнедича:
Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына,
Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал:
Многие души могучие славных героев низринул
В мрачный Аид и самих распростер их в корысть плотоядным
Птицам окрестным и псам…
Упоминание плотоядных птиц у Гомера и Гнедича должно было бы сразу навести переводчика на мысль о том, что речь в оригинале не о кошках и даже не о криптокотиках. То есть, проводя параллели с Илиадой, логично передать эту конструкцию гекзаметром или близким к нему размером, как Гнев, о арфистка, воспой Донована ты бьюи…
Еще лучше сделать тут же сноску с комментарием, но для русских изданий это не очень характерно, за немногими, как правило, малотиражными, исключениями.
В другом эпизоде пролога дворецкий Владислав, подав напитки, обращается к своей хозяйке Франсине Томпсон:
Затем отступает назад и, не сводя глаз с конфедератки, обращается к бан Бриджит:
— Будут ли еще распоряжения, ку?
Взгляд русского читателя в этой фразе немедленно привлечет частица “ку”. Известно, что в Кин-дза-дза при встрече с чатланами, представителями одной из высокопоставленных каст, требовалось делать троекратное ку. Не мог ли Флинн быть знаком с этой работой в жанре позднесоветской научной кинофантастики? Посмотрим, что говорит Владислав в оригинале.
He steps back and speaks to Bridget ban without taking his eyes from the Confederal. “Will there be anything else, Cu?”
Отметьте, что Cu написано с большой буквы — похоже на прозвище или титул; и действительно, по-ирландски это значит “гончая”, а ранг Франсины Томпсон — Гончая Ардри. Однако по тому, что здесь и, кажется, далее в тексте при обращении к ней переводчиком все время употреблено “ку” с маленькой буквы и без отсылки к Гончим, то индоктринация Кин-дза-дза довольно глубока. Что поделать, кинофантастики на русском исторически мало, а культовой — еще меньше. Но ведь это не повод десантировать Чижова и Толика в Клантомпсон-холл, аки Владимира Синельникова — на Дюну, что вращается с востока на запад?
LoadedDice
