In dreams it stands complete

Лэви Тидхар, Усама (Osama, 2011)

Спустя пару лет после выхода в оригинале я предлагал эту книжку одному русскому издателю, но тот наотрез отказался даже обсуждать ее выпуск, мотивировав это некошерным названием. Через считанные месяцы отношения Федеральной Империи с глобальным Западом испортились, и сейчас уже сложно судить, оказался бы роман Тидхара доступен на русском быстрее в том варианте реальности, где разворота на Восток и обвинений в терроризме от заклятых небратьев не произошло, или, как в нашем, его издание сильно задержалось бы, обретя отчетливые черты планово убыточного акта благотворительности. Ну, вы себе представляете, как это бывает: Бегущий по лезвию 2049 — лучший из сравнительно свежих примеров. Производитель понимает, что отбить затраты на выпуск скорее всего не удастся, но все равно пробует, чтобы кто-то мог сказать: по крайней мере, мы попытались привлечь зрителя/читателя к решению трилеммы Мюнхаузена.

Собственно, Усама Лэви Тидхара и есть такая трилемма под обманчивой обложкой, не зря эту книгу даже затруднительно отнести к определенному жанру — фэнтези, нуар-детектив, мистика, альтернативная история, триллер? В каком-то месте цепочку аналогий и аллюзий требуется решительно разорвать. Например, в момент, когда вы посмотрите заключительную серию финального сезона Человека в высоком замке от Amazon и озадаченно проводите взглядом беженцев, направляющихся через нацистский портал в основательно расширенную вселенную Дика. А что, так можно было? А что, в пучке реальностей омнивселенной попадаются миры, где живется еще хуже, чем в универсуме победивших стран Оси? Миры, где Маккензи Безос — самая богатая писательница человечества и всего добилась исключительно своим литературным трудом?

Любопытно, что Готорн Абендсен, книжное и сериальное альтер-эго Дика, проходит через портал навстречу беженцам, не задерживаясь в крутящейся двери. Решил ли он, будто от их появления кузнечик настолько отяжелеет, что уже не сможет оторваться от грешной Земли? Этот вопрос в рамках сериала оставлен открытым, как поступил бы, вероятно, и сам Дик.

Детектив Джо из Усамы, на первый взгляд, тоже занят поисками писателя Майка Лонгшотта для того, чтобы получить ответы на типично диковские (тянет исказить написание в дикарские) вопросы. Но чем ближе он к ним, тем настойчивее окружающая реальность (реальность ли? вы в это верите? я тоже нет), подозрительно богатая на столетние муссонные дожди и попойки с обычными подозреваемыми по закулисью закрытых клубов, начинает навязывать ему свои.

Если, очнувшись после неглубокого тревожного сна, вы услышите стук в дверь и обнаружите, что они пришли за вами, то в глубине души наверняка будете догадываться, почему.

Но это начальный уровень сложности вашей переделки. А как быть, если тюремщики из самоназначенного комитета по борьбе с прямыми и явными угрозами не хотят ничего слышать про кафкианские обязательства в переговорном процессе? Они интересуются лишь конкретными причинами, по которым они еще живы, а вы уже умерли, и наотрез отвергают встречную гипотезу, что это вы живы, а они умерли. Неплохо бы, конечно, выяснить, что общего у азиатского фьюжна (Asian fusion) с термоядерным оружием и как можно сбросить фильм на телефон. Но это уже задача с вьетнамской “Звездочкой”. По сложности она сравнима с другим мозголомным шедевром Дика, Убиком, инициалы героя которого, тоже Джо, во всех русских переводах отказались совпадать с инициалами Иисуса Христа (J. C.). Оно вроде и правильно, но зря.

Если вас интересует эталонный нуар-детектив в фантастическом антураже, проходите мимо — к Рейнольдсу или Харрисону, которые, может, и меньше повидали в своей туристической жизни, чем непоседа Тидхар, но не забывают упаковывать сюжетные инструменты в водонепроницаемый чехол, чтоб не заржавели. Если вам любопытен параллакс-взгляд на нашу реальность оттуда, где Соединенные Штаты и их многочисленные прилипалы ютятся в загоне с обитыми ватой мягкими стенами — тоже проходите мимо, к Тьериасу или Раффу. Основная проблема Усамы — трагическая неопределенность с тем, что курил автор (и Майк Лонгшотт с ним за компанию, поскольку его лаконичные, суховатые до безжизненности, вложенные в Усаму тексты больше напоминают не альтернативно-исторический триллер, но передовицу газеты, обреченной на кафкианское превращение в самокрутку), а приделанная словно бы нехотя и уже к гранкам концовка — ее следствие.

Впрочем, ровно тем же недостатком — микрозаймом концовки у основного сюжета под грабительские проценты — страдают во множестве работ зрелого периода творчества Рейнольдс или Гибсон, но предательскому очарованию их сеттингов это обычно не мешает.

Кроме того, будем откровенны: если бы такая книга, как Усама, вышла из-под клавиатуры русскоязычного автора после отдыха в Таиланде или Лаосе, ей бы просто не смогли не выдать престижный диплом за третье место, сразу после Лукьяненко и Олди, где-нибудь на Зилантконе или Малеевка-Интерпрессконе.

Увы, на практике получается наоборот: тем русскоязычным авторам, какие в общении с читателями старательно подчеркивают, что откочевка в Индокитай — признак культового статуса, а не аскетизма и потребности сэкономить на аренде московского жилья, до Вьентьяна Лэви Тидхара не ближе, чем до ‘Оумуамуа — на обычных химических движках или среднестатистическому мемуаристу с СИ — до афериста времен Хемингуэя.

LoadedDice