Feel the noise

По состоянию на лето 2018 года материалом с наиболее высоким значением температуры перехода к сверхпроводимости считается сероводород. Правда, этот зловонный газ, известный большинству обывателей исключительно по испарениям из болот, канализационных ям и, иногда, источников минеральной воды, проявляет столь необычные свойства лишь при сверхвысоких давлениях — около 1.5 млн атм. Вполне естественно, что исследования металлического сероводорода хотя и любопытны сами по себе, как потенциальный шаг к металлическому водороду и реализации модели Эшкрофта полувековой давности, но не представляют никакого практического интереса: Святым Граалем наук о материалах остается недостижимый комнатный сверхпроводник. (Впрочем, если по каким-то причинам Природа не допускает его существования, то можно обойти это препятствие, сформулировав четвертый закон Кларка: у любой достаточно продвинутой технологической цивилизации существует температура сверхпроводимости применяемых в быту материалов, неотличимая от комнатной.)

Во всяком случае, недостижима комнатная сверхпроводимость оставалась до 23 июля, когда в препринте двух исследователей из Бангалорского университета было объявлено об открытии сверхпроводящих свойств наноструктуры Ag-Au (частицы серебра диаметром порядка 1 нм в золотой матрице) при температуре -37 градусов Цельсия, которая уже весьма близка к практически полезным значениям.

Это сообщение вызвало сенсацию, тем более понятную, что ни золото, ни серебро сами по себе сверхпроводящих свойств не демонстрируют. Еще поразительнее, что сверхпроводимость удерживается даже при очень высоких значениях магнитного поля, до 5 Тл. Исследователи подчеркивают, что зависимость сверхпроводящих свойств от состава наноструктуры, вполне вероятно, позволит выявить ВТСП-переход при температурах окружающей среды, более характерных для человеческой цивилизации, но с помощью ныне доступного индийским физикам оборудования подтвердить его пока не удалось.

Когда в конце 1980-х исследователи из швейцарской лаборатории IBM случайно наткнулись на тип сверхпроводимости в сложных купратах, оптимистично названный высокотемпературным (около -135 градусов), и сразу же получили за него Нобелевскую премию-1987, могло показаться, что настоящий сверхпроводник комнатной температуры уже не за горами. Увы, за минувшие с той поры три десятка лет сверхпроводимость при температурах, близких к комнатным, так и осталась чем-то вроде “сенатской системы запуска”: это отличный источник финансирования университетских проектов и НИОКР, постоянно ускользающий на 10–20 лет в будущее, что роднит его с (холодным) термоядерным синтезом, нежно любимым мошенниками и фриками от науки всех мастей.

О, если бы график температурной зависимости магнитной восприимчивости, приведенный выше, был холоден или горяч, а не одинаково зашумлен при разных значениях напряженности магнитного поля, то как знать, вспоминали бы сейчас “материалисты” всего научного мира поучительную историю с Яном Хендриком Шёном, чьи “экспериментальные данные” на поверку оказались порождением компьютерных математических пакетов.

Пристегнитесь как следует. Самый жаркий научный флейм десятилетия после сверхсветовых нейтрино только разгорается, и двигатель Шойера ему для предварительного разгона даже не нужен. Хватило и индусского кода в системе запуска.

LoadedDice