Awake in emptiness

М. Джон Харрисон, Пустота (Empty Space, 2012)

На приведенной здесь картинке обложка Пустоты замостила многочисленными самоподобными копиями уходящие в перспективу эзотерических пространств грани китайской комнаты. Лично мне такой вариант куда симпатичнее обложки русского издания.

Вообще говоря, книга, как и обещано в подзаголовке, представляет собою спиритический сеанс (a haunting) в темном углу такого вот помещения. Или, лучше сказать, под ведущей туда лестницей. Ложитесь, хорошенько расслабьтесь, отсчитайте двадцать восемь ступенек (к санкционированным аргентинским библиотекарем девятнадцати автор добавляет еще девять глав).

Касаясь Пустоты, Харрисон возвращается к трехчленной сюжетной структуре, которую уже использовал в Свете и от какой временно отказался в Нове Свинг.

Первую книгу со второй, нуаристой и стругацкистой, связывало немногое: Лив Хюла, Дядя Зип, Ирэн-Мона и кошки города Саудади на безымянной, но превосходно знакомой по Свету планете (даже бар, вокруг которого в основном и шляются твинк-сталкеры, так и назван Белая кошка, черный кот; а впрочем, что это тут у вас? С каких это пор из новочеловечьего Крольчатника прямая дорога на Кармоди?).

Третья заимствует из Новы Свинг полицейский департамент Зоны с его безымянными ассистентами и ассистентками, отгоняющими барыг и туристов от чудес места, где расколотое сердце мира упало на землю, а из Света — дурно пахнущие проекты корпорации ЗВК, инсталляции Сандры Шэн, чьим кораблем (вместе с его загадочной двигательной системой) ныне распоряжаются дружки Вика Серотонина из бара Лив Хюлы, и, главное, Анну Кэрни, ныне Уотермен, влачащую довольно жалкое существование в Королевстве периода окончательного упадка евроатлантической цивилизации. Впрочем, восточноазиатской экономике Харрисон после стремительного рывка в начале тысячелетия тоже ничего хорошего не обещает.

Если вы откроете эту книгу, чтобы найти в ней отрезанные узелки оборванных на самой вкусняшке линий первых двух романов, то жестоко обманетесь. Она не о том, что нужно было Шрэндер от Тэйта с Кэрни, не о том, что нашел в конце своего полета Эд Читаец, и не о том, почему совпадают тексты, накорябанные под мышками задушенной в мидлендском поезде старухи и жертвы серийного маньяка в некорпоративном космопорту Саудади.

Вернее, о том и одновременно не о том: хотя знакомая Анны Хелен Альперт в своем квесте по следам Брайана Тэйта и Майкла Кэрни добьется обнадеживающих результатов, они мало отвечают тому, что известно самой Анне, и совсем уж расходятся с источниками, откуда изливался Свет или росли ноги детектива Эшманна. Преобразования Тэйта-Кэрни, на которых основана человеческая технология путешествий в скрученном пространстве? Манящие блеском, как пуговица сойку, осколки разбитых мониторов в лаборатории “МВК-Каплан”? Подозрительно ёмкий внешний винчестер, который, как хотелось заключить, предназначен пытливым красноглазикам “Сони”? Пустое. Застава без ворот, суета и ловля ветра.

Все разумные виды рано или поздно выходят в космос, какие бы техники для того не использовали; Нахалка Сэл Лив Хюлы, любезно подаренная Бенедиктом Посеманли из Вирикониума, в большей мере математический объект, чем реальный корабль. Без активного человеческого соучастия математичку ее тут же постигнет некроз, и в полетах с нею в связке пилотской заслуги столько же, сколько заслуги няни в воспитании гениального ребенка, который решил резко сменить жизненную стезю и динамически переопределиться в динатоке Вселенной.

Или, как сформулировал это Вулф в Пятой голове Цербера,

Некогда люди пользовались руками — когда у них вообще были руки — только для добывания пищи, но затем меж ними явились другие, умевшие летать от звезды к звезде. Оказалось, что первые умеют слушать песни вторых и посылать их вовне — и становятся те песни при этом гораздо, гораздо, гораздо громче и величественней. Вторые потом слышали песни, чувствовали их, проникались ими до костей — но это было бы невозможно, если бы их прежде не коснулись первые. Когда-то я был уверен, что смогу отличить первых от вторых. Теперь я больше не уверен.

Пустота — история, которая рассказывает сама себя, но невозможна без первых двух спиритических планшеток. Харрисон мог бы оставить Анну с ее кошками, бывшим супругом и дочкой от неудачного брака в покое (rest in peace), но им, как и всему миру Мидлендса или Саудади, положено лишь заржаветь (rust in peace). Как и в большинстве произведений Новой Волны, чьим традициям в космоопере остается Харрисон верен, как и во всех его фэнтезийных или мейнстримных работах, — текст значит больше, чем сюжет, а сюжет больше, нежели собственная разгадка. Даже название исполинского артефакта (Pearlant или Pearlent) причудливо вуалит глаза в обход редактуры, намекая, как сложно винить в опечатках будущее, построенное компиляцией спагетти-кода на чужих игральных костях (под определенным углом зрения в книге заметна Шрэндер, и поскольку ее персонаж переходящий, то и в Нову Свинг автоматически попадет).

Теперь и сам Харрисон больше не уверен, суждено ли ему осуществиться. Вечеринка в стиле сёрф-нуар заканчивается, не успев разгореться межконтинентальными ракетами фейерверков.

На всякий случай проверьте садовую беседку у себя во дворе: не выросла ли там неопалимая купина из чехла для HDD?

LoadedDice