419. Still kicking

Чарльз Стросс, Племя Нептуна (Neptune’s Brood, 2013)

Стросс после довольно солидного перерыва вернулся к космоопере, которую совсем было забросил, увлекшись Прачечной для Принцев-торговцев. Палимпсест (2010) — прежде всего хроноопера, а только во вторую очередь космо-техногенный боевик; кроме того, это отнюдь не самостоятельное произведение, но пастиш, и читать его следует, зажав в зубах и конечностях копии Конца вечности, Патруля времени и Берега динозавров на удобном для вас носителе.

Другое дело — Дети Сатурна и теперь Племя Нептуна. У этой дилогии много общего с лучшими работами Стросса, Акселерандо и Стеклянной тюрьмой. Помимо Юлии Латыниной (которая как писательница НФ умерла в 1999-м, а возродилась стрингершей сомнительных достоинств), Стросс, кажется, единственный крупный фантаст, уделяющий особое внимание экономике и ее приложениям в пору космической или, обобщая, межмировой экспансии. Акселерандо (есть частичный русский перевод отвратнейшего качества) распределяло нигерийские письма по “матрешечному мозгу” коричневого карлика и раздувало пузырь экономики 2.0 на постчеловеческих хабитатах системы Сатурна. В Принцах-торговцах Стросс замахнулся переоснастить амберскую систему Отражений Желязны инструментами бизнес-прогрессорства; получилось натужно и уныло, однако коммерческий успех серии позволил Строссу окончательно завербоваться в профессиональные авторы, забросив айтишничество. (Возможно, ему было бы лучше воздержаться от этого шага.)

Если вы читали Палимпсест, доступный на русском, то вас не удивит преамбула “нептуновского” сеттинга: 7000 год нашей эры, человечество, как обычно, вымерло, и его, руководствуясь не так религиозными, сколь экономическими соображениями, принимаются пересоздавать роботы. Прорыва в технологии сверхсветовых перемещений не произошло, однако окрестная Галактика как следует обжита выгруженцами на флотилиях фоннеймановских зондов, ползущих в межзвездной тьме со скоростями в сотые доли световой. Основать новую колонию, в общем, несложно. Проблемы начинаются потом, когда колонистам приходится выплачивать долги по запущенной материнским миром инсталляции приемного бакена.

Постлюдская девушка Крина Ализонд-114 (я бы присвоил ей индекс 419) близка протагонисту (он же протагонистка) Стеклянной тюрьмы в том отношении, что она тоже историк, волею судеб обреченная впутаться в зловещую аферу, где на кону целые планеты и системы. Правда, Крину нет нужды выгружать в роботанк или пересылать на исследовательский хабитат для участия в римейке эксперимента Зимбардо под прикрытием ситкома Темных Веков: она вообще не человек, а машина, эмоций чужда, убить ее непросто, а восстановить из копии — как на два пальца нассать. Когда Стросс писал Племя Нептуна, на мировые экраны еще не вышла Грань будущего, однако в облике Крины Ализонд органичнее всего визуализируется Эмили Блант-Рита Вратаски.

Крина изучает историю финансовых махинаций постсингулярной эпохи, а материала тут за тысячи лет накопилось выше крыши. Стросс не жалеет монеток для Харона: попробуйте-ка рассчитаться криптовалютой через световые годы без пузырей Алькубьерре и прочей запрещенной автором экзотики, не трясясь, что другая сторона, чей долг — подтвердить транзакцию, исчезнет со сцены по мошенническому плану или попросту вымрет. Угадайте, куда после этого отправляются биткойны? Правильно, в мрачные бездны под горой Гокс.

Сходной проблемой доверия клиентам занимался Виндж (Глубина в небе), но там финансовые аспекты вопроса исследованы менее тщательно: мы знаем только, что Фам Нювен, застряв в какой-то системе, стал с нуля триллионером, а как именно он это сделал, дело десятое, ибо Винджа занимают более глобальные задачи. (Чего о Строссе, как ни странно, здесь не скажешь: вопреки галактическому размаху сеттинга, Племя Нептуна мелкотемьем авторских отступлений порою вызывает в памяти типичные творения Лукьяненко.)

Как и многие подлинно успешные ученые, Крина Ализонд-114 не испытывает особого недостатка в деньгах. По крайней мере теоретически: они с сестрой Аной владеют половинками ключа к одному из самых ценных финансовых инструментов в Галактике — Купону Атлантиды (Atlantis Carnet). Но какой прок от одной половинки, если исчезла другая?

Расследуя внезапную пропажу Аны, Крина влипает в гущу разборок между космическими пиратами и церковью реконструкторов первобытного досингулярностного человечества и, увязая там все безнадежнее, начинает подозревать, что раскопала как минимум сокровище Атлантиды, а как максимум — крупнейшую финансовую пирамиду в истории Галактики, с блэкджеком и шлюхами.

Пик писательской карьеры Стросса пришелся, пожалуй, на 2001–2005 годы, когда им созданы бесподобные Небо сингулярности, Акселерандо и Стеклянная тюрьма. После этого наблюдается постепенный, но очевидный спад. Я перестал вплотную интересоваться его творчеством, вычитав в одном из интервью, что Стросс не верит в перспективы человечества выбраться за пределы Солнечной системы.

Палимпсест и Племя Нептуна вселяют некоторую надежду на возвращение Стросса к былой писательской форме (хотя уже на горизонте трилогия Принцы-торговцы: новое поколение).

Впрочем, ключевые сигнальные бакены романа меркнут в сиянии прожекторов Алгебраиста (меркаторийская церковь Истины) или Водородной сонаты Йена Бэнкса (меняющий тела преследователь Вир Коссонт полковник Агансу) и Служанки правосудия Энн Лекки (контролирующая множество тел властительница Радхаайской империи Анаандер Мианаай; осколочный искусственный интеллект Правосудия Торен в человеческом обличье), как обычный океанский маяк тускнеет при восходе дневной звезды мира, на котором установлен.

Ах да: весьма неприятно загибать пальцы каждый раз, когда встречаешь утверждение о том, что за убыточная херня эти космические путешествия. Земная цивилизация уже немало выгребла при перехвате власти финансистами от технократов, чтобы проецировать этот сплин за бездну лет размахом с дорогу от клинописных табличек до маглев-клавиатуры. А за истекшее после выхода книги время космический аппарат, созданный руками биочеловека, уже долетел не только до Нептуна, но и до Плутона.

Племя Нептуна, с его концепциями трех сортов денег и переосмыслением схемы Понци в условиях криптовалютной экономики, вполне сгодится в настольные справочники сотрудникам консалтерских контор вроде McKinsey. В конце концов, не Солженицына же им читать на унисон* грядущий?

*сон на унитазе ради экономии времени на дорогу из офиса в съемную однушку и обратно.

LoadedDice